Новости

ЗАКАЛЕННАЯ ГОДАМИ

Алла Владимировна Бондарева — врач анестезиолог-реани­матолог кардиохирургической реанимации, к которой я шла на встречу, оказалась приятной, очень общительной женщиной, ко­торая с первых слов сразу расположила к себе.

Окончив школу с серебря­ной медалью, а было это в 1955 году, она без всяких проблем поступила в Первый, как он тогда назывался, Московский ордена Ленина медицинский ин­ститут им. Сеченова. Здесь же Алла Владимировна познакомилась со своим будущим мужем, с кото­рым они во время учебы вместе с остальными студентами ездили осваивать целину, а перед самой защитой у них родился ребенок, и диплом пришлось защищать чуть ли не на следующий день после ро­дов — благо рожала в институтской больнице, на кафедре акушерства и гинекологии, поэтому защищала свой диплом прямо в палате.

«В 60-м году мы поженились, — вспоминает Алла Владимировна, — а после окончания поехали в Элисту. Поехали туда по собственному же­ланию. Хотя перед этим работала в больнице Академии наук, занимая достаточно большой пост, а у мужа была «отсроченная аспирантура» — это когда, сдав после окончания ин­ститута экзамены в аспирантуру, нуж­но было отработать два года, а затем только учиться в аспирантуре. Так вот, при всех наших возможностях — жи­лья у нас не было. Мы жили у мамы в маленькой московской квартире, в 14 квадратных метрах, а кроме нас с му­жем и ребенком там было еще четыре человека. А в Элисте жила бабушка мужа и мы надеялись, что на первых порах она сможет нас приютить и по­мочь с ребенком».

Так с двухмесячным ребенком молодая семья врачей приехала в далекую Элисту, где Алла Владими­ровна заняла должность заведую­щей горздравотделом города Эли­сты, хотя ей очень хотелось, как и муж, оперировать.

«Под моим непосредственным руководством были детские ясли, роддом и «скорая помощь». В яслях и садах тогда было всего 120 мест — это на 30 тысяч жителей города. И мне пришлось заниматься открыти­ем дополнительных мест, и получи­лось открыть еще 120 мест. — С не­скрываемой гордостью продолжила свои воспоминания Алла Владими­ровна. — Но все время, занимаясь этими важными для города делами, сама себе думала: «Шесть лет учить­ся, чтобы перебирать бумажки — обидно». Хотя меня уже к тому вре­мени приняли в номенклатурные работники, но я понимала, что это не мое. А тут как раз муж, придя с работы, сказал, что на одного мест­ного врача пришло направление на обучение по специализации вра­ча-анестезиолога в Ростовский ме­динститут, а он отказался. Пошла к министру здравоохранения, благо должность позволяла. Министр оказалась приятной и общительной женщиной. Я ей и говорю: «А можно я вместо него поеду?» На что та ска­зала, что не против, только надо бу­дет после института отработать один год. А муж должен был в это время уехать, чтобы продолжить обучение в аспирантуре. Я согласилась, хотя и мечтала о хирургии, но это было все же лучше, чем перебирать бумаж­ки… И после двух лет учебы отрабо­тала год, быв на то время единствен­ным анестезиологом Калмыкии, и только тогда вернулась к мужу».

После того как Алла Владими­ровна вернулась в клинику своего института, она продолжила работу по своей новой специальности.

Все бы было не так плохо, если бы не жилищные условия. Дело в том, что, вернувшись в Москву, она со своей семьей поселилась у мамы, на тех же 14 квадратных ма­миных метрах. Муж пытался по­лучить жилье на своем непосред­ственном месте работы, но воз­можности не было. Выручил моло­дых отец мужа, вовремя подсказав об открывшемся в Красногорске военном госпитале, сказав, что там всем врачам дают жилье, но сразу предупредил, что устроиться туда нелегко — конкурс.

«Но когда я приехала устра­иваться, меня взяли сразу же. Во-первых, анестезиологов было не так уж много, а во-вторых, учли мой опыт работы, и даже проте­жирование свекра мне не понадо­билось, хотя госпиталь считался, как сейчас говорят, «блатным» и попасть туда на работу было не так-то просто. Назывался он тогда Центральный краснознаменный клинический военный госпиталь им. П.В. Мандрыка. Конечно, ког­да я устраивалась, мне мой началь­ник сказал: «Скажи там, что очень хочешь работать в этом госпитале, а не из-за жилья». Я так и сказала. Квартиру мне дали. По тем време­нам большую, аж 23 квадратных метра».

Правда, сегодня Алла Влади­мировна, так и не получив больше ни одного дополнительного метра, о своем жилье говорит уже совсем иное: «Двоих детей в этих 23 ква­дратных метрах вырастила, мужа из нее уже вынесли, ну и меня, на­верное… Так и не дождалась нового жилья, хотя обещали все… А я вери­ла, ведь все давали слово… А ходить просить было некогда — с утра до вечера на работе…»

Госпиталь тогда располагался в двух зданиях — на Арбате и в Крас­ногорске, понятия филиалов не было: был просто госпиталь и тот, и этот. Это потом его разделили. Так вот — 20 июня 1968 года он открыл­ся, а уже 10 июля Алла Владимиров­на вышла на работу.

«Располагались мы тогда на 2-м и 3-м этажах. Отделение наше со­стояло из семи коек и называлось отделением анестезиологии и реа­нимации. Как пришла, так и работа­ла в одном отделении, а оно расши­рялось, изменяло названия, статус, переносилось в другие здания». А она продолжала работать и работает так уже 48 лет.

Алла Владимировна прекрасно помнит всех начальников госпиталя и с особым теплом говорит об одном из них — Сергее Ивановиче Поздня­кове, говорит о нем как об Офицере с большой буквы, для которого офи­церская честь и слово были важнее всего.

«Если он сказал «да», то это действительно «да», если он сказал «нет», то его можно было переубе­дить, но для этого должна была быть четкая аргументация. И если это было важно для дела, то он менял свою позицию. И во всем остальном он был человек слова и всегда вы­полнял то, что обещал, а если не мог, то обязательно объяснял причину невыполнения своего обещания. И всегда приходил в отделение, узна­вал наши проблемы и, самое глав­ное, решал их. Вот чего не хватает многим сегодняшним руководите­лям, которых половина подчинен­ных даже в глаза не видела…»

Вот так и проходили годы жиз­ни — дом, работа, работа, дом. И только прожив двадцать лет, когда уже села за руль собственного авто­мобиля, «узнала, что есть еще и дру­гие маршруты».

Алла Владимировна мало что го­ворила о своей личной жизни, но о муже вспоминала очень тепло.

«Работая в одной профессии, всегда легче понимать друг друга, поэтому мы с мужем прожили свою совместную жизнь душа в душу. К сожалению, сегодня его уже рядом нет, поэтому осталась одна работа. Надо бы уже уходить, но трудно. Люблю свою работу — и что я без нее буду делать? Может, и уйду… Когда-нибудь…»

Надежда ДРОБЫШЕВСКАЯ

Фото из архива госпиталя